Глава VII

Огнегрив осторожно вытянул шею и выглянул из-за скалы. Звездоцап тоже заметил
Лужицу и, повернув в сторону, побежал ей наперерез. Увидев незнакомого кота, старуха
попятилась, оступилась и упала, беспомощно разбросав лапы. Предводитель племени Теней
подошел и что-то сказал Лужице, но Огнегрив сидел слишком далеко и не смог расслышать ни
слова.
Припав брюхом к земле, он пополз к беседующим котам - медленно и бесшумно, словно
охотник, подбирающийся к добыче. К счастью, ветер дул ему прямо в лицо, так что Звездоцап
не мог учуять слежки. Огнегрив вовсе не собирался лишний раз попадаться на глаза
предводителю племени Теней. Возможно, Звездоцап как раз направлялся в Речное племя, чтобы
повидаться с Оцелоткой. В таком случае он сам проводит Лужицу до самого лагеря, а Огнегрив
может спокойно вернуться к себе домой.
Припав к земле, Огнегрив подполз еще ближе и укрылся за камнем, совсем рядом с двумя
котами. Интересно, зачем Звездоцап снова направляется в Речное племя? Не к добру он
зачастил туда! Ведь Крутобок сказал, что он только накануне был там и беседовал с
Оцелоткой...
- Не притворяйся, будто не узнаешь меня! - раздался слабый, дрожащий крик, и
Огнегрив вздрогнул, узнав голос Лужицы. - Я знаю, что это ты! Почему ты молчишь, Желудь?
Огнегрив оцепенел. Желудем звали отца Камня и Невидимки! Именно ему Синяя Звезда
отдала своих детей, он и принес их в родное племя. Огнегрив никогда не видел Желудя, тот
погиб незадолго до его появления в лесу, но, судя по рассказам, храбрый Речной воин был
немного похож на Звездоцапа своей темно-бурой шкурой и богатырским сложением.
Огнегрив снова приподнял голову и выглянул из своего укрытия. Лужица, сгорбившись,
сидела на узкой, поросшей травой, площадке над скалистым обрывом и, запрокинув голову,
смотрела на Звездоцапа, стоящего несколькими камнями выше.
- Давненько я тебя не видела! - скрежетала старуха. - Где ж ты прятался, дружок?
Звездоцап, прищурившись, сверху вниз смотрел на нее. Огнегрив не сомневался, что он
сейчас объяснит Лужице ее ошибку, поэтому у него кровь застыла в жилах, когда Звездоцап
медленно проговорил: - Да так... неподалеку.
- Мог бы, по крайней мере, проведать меня! - укоризненно ворчала Лужица. - Совести
у тебя совсем нет, вот что! И это после всего, что я для тебя сделала! Забыл разве, как я
выходила приблудных котяток?
Янтарные глаза Звездоцапа вспыхнули. Он наклонил свою огромную лобастую голову и,
дернув ушами, спросил:
- О каких котятах ты говоришь?
- И у тебя еще хватает наглости спрашивать! - хрипло расхохоталась старая кошка. -
Будто не знаешь! Я говорю о двух котятах из Грозового племени, которых ты попросил меня
выкормить и воспитать!
Огнегрив оцепенел за своим камнем. Неужели Лужица сейчас откроет Звездоцапу
страшную тайну Синей Звезды?!
Звездоцап насторожился и устремил немигающий взор на дряхлую старуху. Видно было,
что ее слова не на шутку заинтересовали его. Вытянув шею, он что-то спросил, но так тихо, что
Огнегрив не смог разобрать ни слова.
- Много лун тому назад, - озадаченно ответила Лужица. - Только не говори, будто
забыл! Ты просто... Ох, да что же это?! Нет, Желудь никогда не стал бы спрашивать меня об
этом! - Она сделала несколько шагов вперед, вытянула шею и обнюхала Звездоцапа.
- Ты не Желудь! - каркнула старуха, отступая. - Теперь я узнала тебя! Ты - Коготь из
Грозового племени!
- Какая разница? - вкрадчиво спросил Звездоцап. - Ты можешь рассказать мне все
начистоту. Что это за история с котятами из Грозового племени? Кто их настоящая мать?
Огнегрив высунулся так далеко, что заметил изумление, промелькнувшее в выцветших
глазах старой Лужицы. Склонив голову к плечу, она смущенно посмотрела на могучего
предводителя племени Теней.
- Ах, какие красивые были котятки! - рассеянно забормотала старуха. - Я просто
наглядеться на них не могла! А какими воинами они стали...
Звездоцап резко наклонился, приблизив свою морду к ее лицу, так что Лужица растерянно
замолчала.
- Говори, чьи это были котята, старая падаль! - рявкнул он, теряя терпение.
Лужица испуганно отшатнулась, и Огнегрив с трудом подавил вопль ужаса. Он видел, как
старуха оступилась, сорвалась с края скалы и кубарем покатилась вниз. В глазах Огнегрива
промелькнули вращающиеся лапы, хвост, голова - потом Лужица тяжело ударилась об острый
камень, торчащий из черной земли, и больше не шевелилась.
Все произошло так быстро, что Огнегрив даже опомниться не успел. Тем временем
Звездоцап неторопливо спустился к неподвижному телу и принялся обнюхивать его. Этого
Огнегрив уже не мог выдержать! Задыхаясь от ярости, он бросился вниз, но прежде чем успел
добраться до рокового камня, предводитель племени Теней повернулся и быстро скрылся на
своей территории, даже не заметив своего бывшего врага.
Огнегрив остановился перед неподвижным телом Лужицы и долго смотрел на нее. Из-под
головы старухи, в том месте, где она ударилась о камень, бежал тоненький ручеек крови.
Лужица лежала, разбросав лапы, устремив невидящий взгляд в небо. Она была мертва.
Огнегрив печально склонил голову.
- Прощай, Лужица, - тихо прошептал он. - Да пребудешь ты во славе в Звездном
племени!
В скорбном молчании он долго стоял над ее телом. Как жаль, что ему не довелось лучше
узнать Лужицу! Своим острым языком и добрым сердцем она напоминала ему Щербатую,
кроме того, Огнегрив был благодарен старой кошке за то, что она поведала ему - чужаку! -
свою самую сокровенную тайну.
Его грустное одиночество было прервано громкими голосами. Подняв голову, Огнегрив
увидел, что со стороны реки к нему несутся Невидимка с Крутобоком. Увидев неподвижное
тело Лужицы, Невидимка с горестным воплем бросилась к камню и зарылась носом в серую
шерсть той, которую считала своей матерью.
- Что случилось? - быстро спросил Крутобок.
Огнегрив решил ничего не говорить им о Звездоцапе. Рассказав о роли предводителя
племени Теней в смерти старой кошки, он рисковал предать огласке историю с ее приемными
котятами. Лужица хранила свою тайну даже от соплеменников, и Огнегрив не посмел идти
против ее воли. Он чувствовал, что Лужица никогда не простила бы ему этого предательства.
Молча глядя на мертвое тело, он мысленно воззвал к Звездному племени и попросил прощения
за свою вынужденную ложь.
- Я увидел Лужицу, когда она карабкалась по склону, - ответил он. - Она
поскользнулась, а я не успел... Мне очень жаль. Простите меня.
- Тебе не в чем винить себя, Огнегрив! - воскликнула Невидимка, оторвавшись от тела
матери. Ее голубые глаза были полны горечи. - Этого-то я и боялась! Потому-то я так
всполошилась, когда она пропала.
Она отвернулась и снова склонилась над телом Лужицы. У Огнегрива даже в носу
защипало от жалости. Когда Синяя Звезда отказалась от собственных детей, Лужица приютила
и вырастила их. Не будь ее, Невидимка с Камнем погибли бы! Она выкормила их, она баловала
и любила их, пока детям не пришло время стать оруженосцами. Они не знали другой матери и
были обязаны жизнью старой серой Лужице.
- Пойдем, Невидимка, - бережно подтолкнул ее Крутобок. - Нужно отнести ее в
лагерь.
- Я помогу вам! - встрепенулся Огнегрив.
- Нет, - покачала головой Невидимка. - Ты и так слишком много сделал для нас.
Спасибо тебе, но эту честь ей должны оказать соплеменники.
С этими словами она нагнулась и осторожно взяла Лужицу зубами за загривок. Крутобок
подхватил ее тело с другой стороны, и они вдвоем понесли свою ношу вниз по склону, в
сторону моста Двуногих. Неподвижное тело Лужицы безвольно покачивалось в их зубах,
тощий серый хвост волочился по земле.
Когда скорбная процессия достигла противоположного берега, Огнегрив повернулся и
побежал в сторону своего лагеря. Мысли его путались. Только что Звездоцап узнал о двух
Речных воинах, рожденных в Грозовом племени. Огнегрив пока не догадывался, какую пользу
извлечет Звездоцап из этого открытия, но уже не сомневался, что предводитель племени Теней
постарается использовать ошибку старой Лужицы, чтобы погубить Синюю Звезду и все
Грозовое племя!
По дороге домой он удачно поохотился и, пыхтя, взобрался на вершину холма с крупным
кроликом в зубах. Поглядев с высоты на лагерь, он увидел, что Златошейка вывела своих котят
в овраг, и двое малышей гоняются между камней, пытаясь поймать Веснянку, которая
подманивала их хвостом, а потом ловко отпрыгивала в сторону. Огнегрив весело сбежал вниз,
бросил кролика на землю и остановился полюбоваться игрой. Завидев глашатая, Ежевичка
вдруг неуклюже подбежал и смущенно положил к его ногам маленькую мышку.
- Гляди, Огнегрив! - радостно крикнул он. - Я сам ее поймал!
- Это его первая добыча, - промурлыкала Златошейка, ласково глядя на своего
маленького охотника.
Янтарные глазенки Ежевички так и сияли от гордости.
- Мама говорит, что я буду лучшим охотником! Таким, как мой отец!
Огнегрив почувствовал неприятный холодок в животе. Прищурившись, он сурово
посмотрел на Златошейку. Та не сводила глаз со своего сыночка, но по тому, как подрагивал
кончик ее хвоста, Огнегрив догадался, что королева заметила его взгляд.
- Почему ты молчишь, Огнегрив? - озадаченно спросил Ежевичка. - Можно я отнесу
мою добычу старейшинам?
И тут Огнегрив не на шутку разозлился на самого себя. Маленький котенок впервые
поймал мышку и заслуживает похвалы глашатая! Но, помимо воли, в памяти его вновь встала
огромная фигура Звездоцапа, склонившегося над поверженной Лужицей, и Огнегриву
потребовалось немалое усилие, чтобы не обрушить свой гнев на невинного котенка.
- Да... Разумеется! - выдавил он. - Ты молодец, Ежевичка! Знаешь, отнеси-ка ты свою
добычу Безуху! Думаю, он отблагодарит тебя хорошей сказкой.
Глазки котенка загорелись.
- Ура! - завопил он и, подхватив мышку, понесся к входу в лагерь. Рыжинка тут же
сорвалась с места и бросилась вдогонку за братом.
Златошейка бросила на Огнегрива испепеляющий взгляд, и он понял, что от материнского
глаза не укрылось то, с какой неохотой он выдавил свою похвалу.
- Я уже говорила тебе, Огнегрив, что не собираюсь рассказывать детям о преступлениях
их отца. Я держу свое слово. Мы верны своему племени - все трое, ты понял? Она резко
повернулась, хлестнув хвостом по лицу Огнегрива, и решительно направилась в лагерь.
Огнегрив молча подобрал с земли своего кролика и поплелся следом. Он решил отнести
кролика Пепелице и поговорить с ней насчет Ежевички. Возможно, целительница подскажет
ему, как лучше вести себя с этим котенком. Накануне поздней ночью Пепелица вернулась от
Высокой Скалы. Она едва держалась на ногах от усталости, но глаза ее сияли, как звезды, и
Огнегриву почудилось, будто целительница принесла в лагерь отблеск Лунного Камня.
Пробираясь в лагерь сквозь свежую поросль папоротника, Огнегрив заметил Пепелицу.
Целительница сидела у входа в детскую рядом с Горностайкой и не сводила глаз со Снежка,
который неуклюже вертелся на земле на расстоянии нескольких кошачьих хвостов от своей
матери.
"Отлично! - подумал про себя Огнегрив. - Наконец-то мы узнаем, что творится с этим
котенком!" Он подошел поближе и положил своего кролика перед Пепелицей.
- Это тебе. Ты уже отдохнула после путешествия?
Пепелица рассеянно обернулась. Ее голубые глаза показались ему
странно-неподвижными.
- Вполне! - отозвалась она. - Спасибо за кролика. Мы с Горностайкой как раз
беседуем о Снежке.
- Не понимаю, о чем тут беседовать! - сердито прошипела королева. Голос ее звучал по
прежнему резко, но видно было, что старая Горностайка побаивается Пепелицу и не смеет
отказаться от разговора. После возвращения от Высокой Скалы во всем облике целительницы
чувствовалась какая-то новая, незнакомая прежде властность.
Целительница опустила голову.
- Пожалуйста, позови его. Пусть подойдет, - попросила она.
Горностайка сердито фыркнула и закричала:
- Снежок! Снежок, детка, иди сюда!
Подождав, она еле заметно взмахнула хвостом. Снежок поднялся с земли, бросив комок
мха, которым только что играл, и подошел к матери. Горностайка наклонилась и лизнула его в
белое ушко.
- Хорошо, - кивнула Пепелица. - А теперь ты, Огнегрив, отойди в сторонку и позови
его. - Она повела подбородком в сторону края поляны и, понизив голос, добавила: - И не
двигайся. Подзови его одним голосом! Озадаченный, Огнегрив отошел и окликнул котенка. На
этот раз Снежок даже не шелохнулся, хотя смотрел прямо на глашатая. Огнегрив позвал его
еще раз, потом опять - громче, но малыш так и не тронулся с места.
Несколько котов, вышедших проверить кучу едой, подошли ближе, заинтересованные
происходящим. Даже Синяя Звезда, потревоженная шумом голосов, выползла из своей пещеры,
уселась у подножия скалы и уставилась в сторону детской. Дряхлая Рябинка, возвращавшаяся в
пещеру старейшин, и та повернулась, приблизилась к Горностайке и что-то тихо шепнула ей на
ухо. Королева раздраженно зашипела на старуху, но Огнегрив стоял слишком далеко и не
разобрал ни слова. Не обращая внимания на возмущение Горностайки, Рябинка уселась рядом с
Пепелицей и внимательно посмотрела на котенка.
Огнегрив чуть не охрип, подзывая Снежка. Наконец, мать легонько подтолкнула своего
сыночка и кивнула в сторону глашатая. Только тогда малыш поднялся и неторопливо
заковылял к Огнегриву.
- Умница! - похвалил Огнегрив и, встретив равнодушный взгляд Снежка, смущенно
повторил похвалу.
Помолчав, котенок открыл рот и невнятно пробормотал:
- Хршо...
Огнегрив нахмурился. Малыш говорил так странно, что он едва разобрал его ответ.
Он отвел котенка обратно к детской и уже не удивился, услышав приговор Пепелицы:
- Мне очень жаль, Горностайка! Снежок глухой. Он ничего не слышит. Горностайка
заскребла лапами по земле, лицо ее исказилось от гнева и горечи.
- Я и без тебя это знаю! - взорвалась она. - Надеюсь, ты не забыла, что я его мать?!
Неужели ты думаешь, я могу не знать, что мой сын глухой?!
- Белые котята с голубыми глазками очень часто бывают глухими, - проскрипела
Рябинка, склоняясь к самому уху Огнегрива. - Помнится, один из моих первенцев... - Она
тяжело вздохнула и замолчала.
- Что с ним случилось? - вежливо спросил Огнегрив, чувствуя предательскую радость
от того, что его белоснежный голубоглазый племянник наделен отличным слухом.
- Никто не знает! - печально отозвалась Рябинка. - Он исчез, когда ему исполнилось
три луны. Наверное, лиса утащила.
Горностайка ощетинилась и крепче прижала к себе своего беленького малыша.
- Ну уж до моего сыночка никакая лиса не доберется! - угрожающе крикнула она. -
Я-то смогу за ним присмотреть!
- В этом я не сомневаюсь, - раздался хриплый голос Синей Звезды. В общем смятении
никто и не заметил, как предводительница подошла ближе. - Но, боюсь, твой сын никогда не
сможет стать воином.
"У нее сегодня хороший день! - с облегчением подумал Огнегрив. - Глаза ясные, и
голос звучит уверенно! Она, разумеется, сочувствует Горностайке, но говорит с ней, как
предводительница, а не как обычная кошка".
- Почему это не сможет?! - взвилась королева. - Чем это он хуже других?! Славный
котенок, сильный. Если подать ему сигнал, он все сделает, как надо.
- Этого недостаточно, - твердо сказала Синяя Звезда. - Никакой наставник не сможет
с помощью сигналов научить его выслеживать добычу или сражаться с врагом. Во время битвы
твой Снежок пропустит все приказы, а на охоте не услышит даже собственных шагов, не то что
шороха добычи!
Горностайка вскочила и угрожающе выгнула спину. На какую-то долю мгновения
Огнегриву показалось, будто разъяренная королева сейчас кинется на свою предводительницу,
но Горностайка резко повернулась, подхватила своего Снежка и скрылась вместе с ним в
глубине детской.
- Ишь, как разошлась! - укоризненно проворчала Рябинка. - Расстроилась, видать.
- А ты как думала? - напустилась на нее Пепелица. - Она стареет. Скорее всего, это ее
последний котенок. Легко ли ей узнать, что он никогда не станет воином?
- Поговори с ней, Пепелица, - приказала Синяя Звезда. - Пусть поймет, что интересы
племени стоят выше материнского тщеславия.
- Хорошо, Синяя Звезда, - уважительно склонила голову целительница. - Я
обязательно поговорю с ней, но сейчас, мне кажется, не нужно ее беспокоить. Пусть побудет со
Снежком. Ей нужно время. Не так-то легко привыкнуть к мысли, что всему племени известно о
глухоте ее единственного сына!
Синяя Звезда утвердительно кивнула и направилась к своей палатке. Не в силах скрыть
разочарования, Огнегрив долго смотрел ей вслед. Еще совсем недавно Синяя Звезда
непременно сама поговорила бы с Горностайкой и, может быть, придумала бы, как устроить
дальнейшую судьбу маленького глухого Снежка. Как изменилась предводительница! В ее
сердце больше нет ни понимания, ни жалости! Шерсть на загривке у Огнегрива встала дыбом
при мысли о том, что Синей Звезде безразличны и глухой котенок, и его несчастная мать.